Баба Яга — Костяная Нога СКАЗКА
1 Мачеха.
Жили-были мужик да баба, и народилась у них девочка — беленькая, красивенькая. Растет девочка год за годом, родители на нее не нарадуются. Раз постучала к ним в избу беда — померла баба. Мужик погоревал — погоревал, да и женился на другой. А та была женщиной злобной, склочной. Невзлюбила она девочку с первого взгляда и решила ее со свету сжить.
Вот раз, уехал отец в город на базар, а мачеха и говорит девочке: — Поди к моей сестре в лес, да попроси у нее иголку с ниткой. Хочу тебе рубашку сшить.
А сестра у мачехи непростая была. Бабой Ягой — Костяной ногой звалась. Прознала про то девочка, залилась горючими слезами. И пошла сперва к своей тетушке милой, родимой. Та тетушка ее и научила: — Ты возьми с собой к Яге — старухе маслица, платочек и колбаски. Как придешь, ворота тебя бить да не пускать будут. Ты подлей им маслица под петли.
Кот черный будет тебя когтями драть. Ты дай ему кусочек колбаски. Служка Бабы Яги станет для тебя печь топить, да котел чугунный кипятить, а ты подари ей платочек шелковый. А как за стол сядешь и поешь, косточки не выбрасывай. За пазуху их себе сложи. Авось и пригодятся.
Жилище Бабы Яги
Все сделала девочка, как тетушка родимая сказала и пошла к Бабе Яге. А у той дом в лесу дремучем стоит. Вкруг дома забор частоколом, а на кольях черепа висят человечьи и в глазах у них лучины светятся.
Постучала девочка в ворота. Хотела войти, да куда там — ворота ей проходу не дают. Скрипят грозно, того и гляди прибьют. Подлила она тогда им под петельки немного маслица, ворота ее и пустили.
Прошла девочка во двор, захотела к дому подойти да куда там! Кот черный, косматый на нее рычит — шипит, проходу не дает, того и гляди глаза выцарапает. Подала ему девочка кусочек колбаски, он и смилостивился. Вошла девочка в дом. Сидит на печи Баба Яга — костяная нога, глазищами своими страшными на нее смотрит: — Зачем пришла? — говорит. — Меня мачеха послала за ниточкой с иголочкой, — отвечает девочка.
Посмеялась Яга старая. Позвала свою служку, велела ей девочку накормить-напоить, печь истопить, и в печи девочку выпарить. А после в котле чугунном приготовить.
Сказала так и сама прочь из избы.
Вот служка ее накормила-напоила, стала печь топить. А девочка косточки за пазуху прибрала и спрашивает ее: — Скажи — да скажи, что меня ждет? — и еще платочек ей шелковый подарила. Обрадовалась служка и сразу все девочке рассказала. — Съест, — говорит, — тебя Яга за ужином, а косточки твои собакам отдаст. Заплакала девочка и просит ее: — Отпусти меня на волю, сжалься! Жалко стало служке девочку. Говорит она: — Я сейчас баню истоплю до жару, а ты покуда беги, что есть силы. Авось и убережешься.
Побег
Побежала девочка без оглядки. Только прочь от порога, а тут кот ей навстречу. Но не кусает, не рычит, когтями лицо не царапает. Ласковый такой. Дал ей кот в дорогу гребешок и полотенце и наказывает:
— Станет тебя Яга Баба нагонять, брось позади себя полотенце — сделается широкая река. Через нее старухе не переплыть. Как снова нагонять будет — брось позади себя гребень — сделается дремучий лес. Через него не пройти старой.
Побежала девочка через ворота прочь из избы, а те ей навстречу только шире распахиваются и тихонько сами собой затворяются. Бежит девочка от избушки, а навстречу ей собаки бешенные. Достала она из-за пазухи косточки и бросила им. Собаки на косточки набросились, притихли и отстали.
А тем временем, воротилась домой Баба Яга — Костяная Нога.
Спрашивает она свою служку: — Готова ли девочка? — Ох, не готова еще, — отвечает служка, а сама знай себе баню топит.
Много ли — мало ли времени проходит, снова спрашивает Яга: — Готова ли девочка? — Скоро-скоро, — отвечает служка.
Долго ли — коротко ли, в третий раз Яга спрашивает: — Готова ли девочка? — Ох, еще самую малость, — отзывается служка. Заподозрила старуха неладное. В баню забежала и видит — нету девочки.
Не удержали
Стала тогда Баба Яга на чем свет стоит служку бранить: — Такая ты — растакая, зачем девочку отпустила?! А служка ей отвечает: — Я от тебя за все время и белой тряпочки не видывала, а она мне платочек подарила.
Бросилась старуха на двор, а там кот. Она на него криком кричит: — Отчего девочку отпустил? Отчего глаза ей не выцарапал? Кот ей отвечает: — Я от тебя никогда и сухой краюшки хлебной не видывал, а она мне колбаски дала.
Кинулась Яга-старуха к воротам: — Ну а вы почто девочку пропустили? Отвечают ворота: — Ты нам ни разу под петли и водицы сырой не подливала, а она нам маслица подлила.
Понеслась тогда Баба Яга по лесу — летит-спешит, деревья к земле гнутся. Бежит девочка и чувствует — нагоняет ее Яга, вот-вот догонит. Бросила она позади себя полотенце и сделалась река широкая. Баба Яга и отстала. Вот сколько-то времени проходит снова нагоняет ее старуха. Бросила тогда девочка гребень и вырос позади нее дремучий лес. Сколько не грызла его Яга, сколько не ломала деревья — не смогла пройти.
А девочка тем временем, благополучно до дому добралась. Тут и отец с базара вернулся. Как узнал про все, так сразу жену из дому и выгнал. И стали они с девочкой вдвоем жить-поживать и добра наживать.
I.
Далеко-далеко на северо-востоке, там, где несут свои воды вздорные, сверкающие как драгоценные камни реки; где кроны елей и сосен так высоки, что подобны Вавилонской башне, простершейся от земли до самого неба; где дикие звери бесстрашно оспаривают у человека право называться повелителем природы; у самой кромки черного леса, стоит обыкновенная деревянная избушка.
Радостно становится случайному путнику, забредшему так далеко в эти края. Неудивительно, ведь на многие мили кругом, порой, не удается встретить ни единой живой души. Ни намека на то, что человеческая нога когда-либо касалась этих бурых, пропитанных вековым гниением почв.
Избушка эта невелика. Едва ли в ней может расположится одна крохотная комнатушка. Ее потолок так низок, что взрослому человеку приходится склонять голову, чтобы не задеть старые покосившиеся балки, поддерживающие покатую крушу.
Издалека кажется, будто избушка парит над землей, и от этого видения невольная дрожь пробегает по коже. Однако, при более близком рассмотрении, взгляд падает на две тоненькие, не шире женского запястья, палочки, вросшие в землю и, поддерживающие избушку навесу. В памяти невольно всплывают образы старинных русских сказок…
Но, все это, конечно народные выдумки, игра чьего-то буйного воображения и только.
Немного о сказочном фольклоре
Знаете, в чем особенность традиционного славянского фольклора? Он очень кровожаден! Нет, серьезно, если бы мы сегодня рассказывали сказки так, как делали это наши предки, дети, наверняка не смогли бы заснуть ночью. Кто знает, быть может, это характерно для любого народа.
С течением времени, когда общество все более «окультуривалось», видоизменялись и традиционные сказочные герои. Современная сказочная Баба Яга, хоть и страшная, но уже не такая пугающая, наводящая леденящий ужас, какой была прежде. Хотя, некоторые описания и до сего дня наводят неподдельный ужас:
«…забор вокруг избы из человечьих костей, на заборе торчат черепа людские с глазами; вместо дверей у ворот — ноги человечьи, вместо запоров — руки, вместо замка — рот с острыми зубами».
Это из сказки Василиса Прекрасная. Жутковато, неправда ли?
Ну а перед вами, одна из самых известных версий сказки про Бабу Ягу. Довольно добрая, и при этом, сохранившая дух традиционной русской культуры.
Рекомендуем по теме
Как зарождаются мифы в мифологии Мьельнир Ванахейм
Как мы уже говорили, в наши дни таких людей, которые обладают знаниями о чудодейственных свойствах трав и растений, называют знахарями. В наших сказках нередко упоминаются факты, что Баба-яга умела варить приворотное и исцеляющее зелья. Кроме того, в ее избушке постоянно упоминаются какие-то травы и коренья, которые она сушит.
В древние времена знахарей уважали и часто пользовались услугами. Но их же и боялись, т.к. считалось, что свои силы они могут применить как на доброе, так и на злое дело. Вообще, к знахарям обращались только при крайней нужде, т.к. страх иногда превосходил здравый смысл.
II.
Алешка раньше и не догадывался, какой же он на самом деле смелый! И выносливый! Ну, и, если уж продолжать, еще умный. Потому что, глупых в экологический кружок, как говорит их руководитель, Анатолий Сергеевич, просто не берут.
Целых три дня пешего пути, вдвоем с вожатым Ромкой, по тайге, Бог знает, как далеко от цивилизации – вот это настоящее приключение! И главное, что теперь уж точно никто из одноклассников не посмеет назвать его трусом.
Когда Алешка добровольно приговорил себя провести целых две недели летних каникул в экологическом лагере на базе «Романтика», он свято верил, что эта жертва принесет ему всеобщую славу. Все получилось даже лучше, чем планировалось.
Автобус, который должен был доставить ребят обратно в поселок сломался, телефоны на базе не работали, а перспектива оказаться дома раньше других, вкупе с последующим отъездом на море, прельщала настолько, что самый робкий мальчишка в школе сам, добровольно вызвался идти с вожатым пешком обратно, чтобы сообщить о поломке и отправить на базу помощь.
Сюжет заворачивался, что надо. Потом, если повезет, можно еще приврать чуток и получится слава героя, достойная летописных хроник. Ну там, про всякие трудности. Хотя, надо сказать, совсем уж без трудностей не обошлось. Например, когда при переходе через реку, Алешка промочил ботинок.
Или, когда на склоне, метрах в тридцати от себя, они увидели настоящего медведя. Но, при желании – в реке можно было тонуть очень долго и, лишь по счастливой случайности, остаться в живых. А встреча с медведем, могла обернуться настоящей битвой. Нет… Ну, ладно. Не битвой. Но, они могли столкнуться почти лоб в лоб, что тоже крайне опасно!
Алешка медленно ковылял за своим проводником, и мысли эти придавали ему сил. Первую ночь они провели в старой заброшенной сторожке лесника. Собирались в палатке. Но, на счастье обнаружили это укрытие. Ночи, в конце лета здесь уже совсем не теплые. В спальном мешке, да под открытым небом, зуб на зуб не попадает. А в сторожке, хоть и сыро, но зато тепло.
Разбили палатку прямо внутри — и мыши не мешают, и живность покрупнее из леса не достанет. Теперь же, как сказал Ромка, до самого поселка нет никакой надежды найти крышу над головой. Он эти места знал очень хорошо. Потому и вызвался идти за помощью. Еще и мальца – шестиклассника с собой потащил. И, ведь не хотел же. Но, раз навязали, в рамках, обмена опытом, так что ж.
IV.
Внутри оказалось довольно просторно. Снаружи и подумать нельзя было, что в таком крохотном домике могут быть сенцы с приличной комнатой – большой печью, длинным деревянным столом и широкими стульями вокруг него. В целом, убранство было довольно сдержанным. Ни картин, ни всяких там мелочей, вроде настенных часов или забытых книжек.
Сразу с порога старушка усадила их за стол и принялась вытаскивать из печи угощения. Чего тут только не было! Запечённая курочка, соленья, молодая картошечка в масле, пироги, ватрушки, конфеты, варенья…
После дневного скудного полевого обеда в виде гречки с тушенкой, слюнки у гостей так и текли. Теперь даже Алешка перестал сомневаться. Ему так хотелось съесть все это разом, что остальное уже не имело значения. Накрыв на стол, бабушка уселась рядом и умильно наблюдала, как ее гости расправляются с едой.
В продолжение трапезы, в комнате царила тишина, лишь изредка нарушаемая чавканьем и звоном посуды. Алешка все ел и ел, а чувство насыщения так и не приходило. Взглянув на своего вожатого, он с удивлением обнаружил, что тот проглатывает куски мяса целиком, не жуя и не отделяя его от костей. Тоже самое он проделывал и со всей остальной пищей.
Алешка толкнул его под столом, и шепнул:
— Наверное, нехорошо так много есть в гостях.
Ромка, смутился и, проглотив последний кусок, отодвинул от себя тарелку:
— Спасибо большое. Все было очень вкусно.
— Что, уже наелись? – забеспокоилась старушка. – Да вы же совсем ничего не съели! – в ее голосе чувствовалась досада.
— Спасибо, мы правда больше не хотим, — подтвердил Алешка.
— Ну тогда, хорошо бы помыться с дороги, — предложила бабушка.
Ребята огляделись, желая понять, где это можно сделать.
— А вы живете здесь одна? – спросил Ромка.
Старушка улыбнулась, — нет, конечно. Одной тоскливо. Со мной Матфей, мой верный друг. Он скоро прийти должен. Вот и познакомитесь.
Ребята переглянулись. С этими словами старушка встала и дойдя до противоположной стены, отворила ранее неприметную дверку и скрылась за ней.
Алешка начал трясти вожатого за рукав:
— Ром, а Ром, ну давай уйдем! Очень мне все это не нравится! Теперь еще и Матфей какой-то странный нарисовался. Скоро придет.
— Неудобно как-то, — сконфуженно пробормотал вожатый. Она, вон какая гостеприимная.
В этот момент в комнату вернулась старушка:
— Ну, ребятки, банька готова. Можете попариться. А я пока самоварчик подготовлю.
В соседней комнатке действительно располагалась самая настоящая банька. Русская. На дровах, с пахучими веничками. Попарившись и почувствовав, что накопившаяся за два дня пути грязь (и еще раньше, за две недели жизни на базе «Романтика» без удобств) исчезла без следа, раскрасневшиеся и свежие, ребята вернулись к старушке.
На столе уже дымился самовар. Запах ароматного чая разливался по комнате, и от этого в теле появлялась какая-то невыразимая истома. Руки и ноги становились тяжелыми, а глаза сами собой закрывались. Ромка пил чай. Много. Кружку за кружкой.
А вот Алешка, неизвестно отчего, не пил. Между тем, как старушка все подливала и подливала новые порции чая, Алешка потихоньку менялся с вожатым кружками. Внезапно за дверью послышался скрежет.
— Что это? – обеспокоенно спросил Алешка. Старушка лукаво улыбнулась:
— Это мой Матфей с охоты вернулся, — с этими словами она встала и направилась к двери. Алешка в испуге уставился на вожатого, но тот выглядел безразличным, продолжая непринужденно упиваться чаем. Дверь со скрипом отворилась, и в комнату вошел…
Кот. Среднестатистический, черный, слегка потрепанный. Он важно прошествовал мимо стола, окинув взглядом сидящих и запрыгнул прямиком на печку.
— Матфей! Ну как не стыдно! – с укоризной проговорила старушка. – Это я для гостей приготовила теплое местечко. А ты сегодня можешь и в сенцах поспать. Кот недовольно мяукнул, но печь оставил.
— Неужели понимает? – удивленно спросил Алешка.
— Конечно. Он у меня очень умный. Ромка уже давно ничего не говорил. Сколько же чая можно выпить! Только сейчас Алешка заметил, что за время сидения за столом, вожатый как-то слегка располнел или, даже отек. Весь он был какой-то желеобразный, неповоротливый.
— Ромка, Ромка! Что с тобой? – в страхе закричал Алешка. Ответа не последовало. Вместо этого быстро затараторила старушка:
— Это у него усталость, милок. Вы, поди, и не отдыхали толком. Давайте-ка уже ко сну отходить. А то, время позднее. После этого, бабушка положила их в теплое место на печке, для верности, укрыв еще и двумя теплыми одеялами.
Ромка заснул сразу же, а Алешка долго лежал и слушал, как хозяйка хлопотала за шторкой: убирала со стола посуду, мела пол, и еще что-то делала, он не мог разобрать. В итоге сон сморил и его.
